05.08.2020

Как учительница русского стала помощником капитана атомного судна

Женщины на флоте – это редкость, а на атомных ледоколах – и подавно. Одна из них – Марина Старовойтова,  второй помощник капитана «Ямала», которая в морскую профессию попала совсем неочевидным путем – из учителей. Корреспондент ТАСС поговорил с морячкой и разузнал, как она решила в 25 лет коренным образом изменить свою жизнь и что в работе на ледоколе – самое сложное.

Путь на мостик

– Знаете, море разное, – сразу говорит Марина Старовойтова. – Например, Карское, где чаще всего приходится работать, холодное, с частыми туманами и штормами, большую часть года покрыто льдами, в Обской губе вообще вода мутная. А вот Баренцево – под цвет аквамарина, хрусталь с бирюзой, но суровое. У каждого моря свой характер, впрочем, как и у судна, как и у человека.

Она в моряках с 2005 года. Работавшая учителем русского и литературы Марина Старовойтова вдруг взяла и приехала в Мурманск. Собрала документы, прошла собеседование в Мурманском морском пароходстве, которому тогда принадлежал весь гражданский морской флот в городе, и вышла на работу в должности дневальной на атомный контейнеровоз «Севморпуть» – это и было началом ее морской карьеры.

– Я просто поняла в один момент, что хочу свою жизнь связать с морем. Можно много говорить о нем – это непредсказуемая стихия, ее надо видеть, чувствовать. Я в него влюбилась – дух авантюризма, романтика. Да и имя у меня такое – Марина, «морская», – вспоминает девушка.

«Севморпуть», на котором тогда работала девушка  – единственный в мире атомный транспортный контейнеровоз. Марина трудилась на нем два года, но в 2007-м лихтеровоз надолго встал у причала, экипаж расформировали, само судно хотели переоборудовать, но проект не состоялся. В 2008-м весь атомный ледокольный флот, включая «Севморпуть», был передан из управления Мурманского морского пароходства в ФГУП «Атомфлот».

Как и многие ее коллеги, в период реформ девушка ушла в транспортный флот, на балкеры и танкеры, тоже поначалу дневальной.

– Я работала в столовой – подавала еду, мыла посуду, следила за порядком. Но внутренне понимала, что это не то, чем мне хотелось бы заниматься всю жизнь, – улыбается Марина. – Рискнула и поступила в Макаровку.

Учась на заочном отделении, она параллельно продолжая ходить в море. Окончила университет в 2014 году, получив заветный диплом судоводителя, и продолжила работу уже в другом статусе.

Девушка-старпом

Сначала Марина получила квалификационное свидетельство матроса 1-го класса, работала на палубе, занимались швартовкой, зачисткой трюмов, подготовкой к перевозке груза. «Это физически тяжелая работа, особенно подготовка трюмов, но я не боялась, потому что с детства уже была закалка», – вспоминает Марина.

Будучи маленькой девочкой, она каждое лето проводила в деревне, поэтому к физическому труду и дисциплине была привычна. Природная решительность и упорство тоже сделали свое дело – матрос Старовойтова, пройдя всю цепочку карьерного роста, стала старпомом на балкере – вторым после капитана человеком. Но на этом не останавливалась и продолжала учиться.

– Работа в Арктике для меня была не новой – я же начинала на лихтеровозе, который ходил почти тем же маршрутом по Северному морскому пути. На транспортных судах мы тоже доставляли грузы в порт Сабетта, на Котельный, ходили на Землю Франца-Иосифа и даже Северным морским путем в Китай. Работали, конечно, под проводкой ледоколов. В какой-то момент стало интересно попробовать свои силы там.

По ту сторону буксирного троса

Если торговые суда перевозят разные грузы, то ледоколы обеспечивают работу транспортного флота в ледовых условиях: прокладывают ледовый канал, по которому за ними следуют неприспособленные к самостоятельному плаванию в тяжелых ледовых условиях суда. При этом в зависимости от ледовой обстановки и теплохода решается вопрос, пройдет ли оно за ледоколом самостоятельно или будет взято на буксир. На практике во льдах используют два вида буксировки: на коротком, до 40 м, тросе и вплотную – когда буксируемое судно стыкуется с ледоколом, заводя свой нос в специальный вырез на его корме.

– Операция требует ювелирной точности: надо рассчитать скорость, траекторию, чтобы не ударить и не повредить корпус теплохода. У меня такого опыта раньше не было. Это происходит так: огромный ледокол должен подойти вплотную к форштевню судна – «взять его в кормовой вырез», вахтенный матрос на корме подсказывает знаками «левее», «правее». Затем происходит стыковка, нос буксируемого судна крепят на ледоколе буксирным тросом. В первый раз делать это было очень сложно и волнительно, но интересно. Потом, когда все получается, приходит восторг: ты ведешь огромный ледокол 150 м длиной и 30 – шириной, очень аккуратно подходишь и — вот, судно на буксире, – не без гордости рассказывает девушка.

В должности второго помощника капитана ледокола «Ямал» Марина Старовойтова работает уже год. В ее обязанности входит планирование и контроль  маршрута, работа с электронными и бумажными картами. Ей нужно следить за множеством факторов:  ледовой обстановкой, метеопрогнозом, структурой льда, глубинами, проводимыми судами. Каждый шаг отмечается в судовом журнале, в зоне действия службы управления движением судов ведется радиообмен.

– Мы, например, часто работаем в Обской губе, где есть определенные точки доклада: необходимо отслеживать ситуацию и сообщать по мере движения, какие точки ты миновал, – поясняет Марина. – Такой труд требует максимального внимания. Если на торговом судне ты проложил маршрут и ему следуешь, то на ледоколе постоянно находишься в поиске оптимального пути, потому что ты не один – за тобой идет судно. Если это тяжелый лед, то теплоход берется на буксир. Несмотря на предыдущий опыт для меня это было ново, профессия открылась с другой стороны.

Вопрос о том, не думает ли она стать капитаном с ее неиссякаемым запасом энергии, вызывает у Марины улыбку:

– Плох тот моряк, который не мечтает стать капитаном. А если серьезно – это очень большая ответственность – быть старшим помощником и тем более капитаном. Нужен опыт, долгий и продуктивный труд.  Я люблю свою работу, но загадывать не буду – время и море покажут.

«Как я догоняла ледокол»

Пока Марина еще только проходила согласование в «Атомфлоте», медкомиссию, оформляла документы, ледокол «Ямал», на который ее распределили, успел уйти в рейс. Пришлось добираться до рабочего места на попутных судах.

– Со стороны это было как в кино – целая операция под названием «Как я догоняла ледокол». Буксир из Мурманска доставил меня и моих коллег на борт танкера, который следовал в том же направлении и должен был пройти район работы ледокола, на нем мы и подошли к точке встречи. Дальше по штормтрапу со своими чемоданами пришлось спускаться в моторную лодку, которую за мной прислали с «Ямала», а затем снова наверх, на борт ледокола, – вспоминает Марина.

Такой морской эквилибристикой ее, правда, было не напугать, подъем и спуск по штормтрапу – часть привычных для любого моряка упражнений, и когда она работала старпомом на торговом судне, нужно было часто спускаться проверять его осадку.

На борту «Ямала» новенькую встретили тепло. В экипаже из сотни человек нашлись и боевые товарищи, и однокашники по Макаровке.

– Когда приходишь на новое судно, всегда есть волнение – как встретит экипаж. Поднимаясь на борт «Ямала», я надеялась увидеть знакомые лица, и так и произошло, чему я была очень рада. С некоторыми мы вместе работали на АЛВ «Севморпуть», с кем-то – учились в университете. Конечно, я сразу взбодрилась. Штурманский состав – очень дружелюбные ребята, знают свое дело, все мне объяснили и показали. Наставник у меня был очень хороший – старпом Сергей Николаевич Герасимов. Так что я почувствовала себя эмоционально комфортно, а это тоже очень важно.

Жизнь после вахты

Вахты на ледоколе – по четыре часа через восемь. Марина Старовойтова заступает ежедневно в 8 утра и в 8 вечера.

– В свободное время кто куда, а я обычно в спортзал. Их у нас на ледоколе два: большой, для командных игр, куда я хожу играть в волейбол, и второй – меленький, тренажерный. Есть бассейн с подогретой забортной водой. Еще на судне – огромная библиотека, шахматный клуб. Рекомендуется и на прогулки выходить на вертолетную площадку, – рассказывает Марина.

Однако первым делом, когда выпадает свободная минута, она старается выйти на связь с сыном. Девятилетний Артем ждет маму из долгих рейсов в небольшом городке Унеча в Брянской области, где родилась и выросла и сама Марина. Там живет ее семья, оттуда она уже много лет приезжает в Мурманск, чтобы уйти в очередной рейс.

– Сейчас рейсы по четыре месяца, а когда работала на транспортном флоте, бывало и вдвое дольше. Самый продолжительный длился 11 месяцев и несколько дней – тогда, конечно, тяжело было вдали от родных. Спасает то, что есть спутниковый телефон и интернет. Бывает, что уроки с сыном делаем в WhatsApp. Меня часто спрашивают, что самое сложное в работе – для меня это разлука с близкими, когда уезжаешь из дома, понимая, что обнимешь родных не скорее, чем через 120 дней.

Улыбка «Ямала»

Ледокол «Ямал» получил свое имя в 1992 году и тогда же был спущен на воду, а заложен – в 1986 году на Балтийском судостроительном заводе имени Серго Орджоникидзе в Ленинграде как модернизированная версия проекта 10521 «Арктика» под именем «Октябрьская революция». В 2000 году он совершил экспедицию к Северному полюсу для встречи третьего тысячелетия, став девятым судном, достигшим Северного полюса. Всего он совершил 48 рейсов к макушке Земли.

– Нет больше нигде в мире ледокола с улыбающейся акульей пастью. По этой зубастой улыбке «Ямал» узнают везде, – рассказывает Марина. – Она появилась у ледокола в 1994 году, когда он возил детей из разных стран мира на Северный полюс. С тех пор так и ходит, а эта улыбка уже стала мировым брендом.

По словам Марины, у каждого судна есть своя аура. От «Ямала» веет надежностью и уверенностью. Атомоход имеет два реактора мощностью 75 тыс. л. с. и благодаря своей конструкции может преодолевать льды толщиной до 2,5 м. Качка есть на всех судах, но на ледоколах также присутствует особая вибрация, которая особенно усиливается, когда он работает во льдах. «Тем, кто идет в Арктику на ледоколе впервые в некоторые моменты, когда лед ломается и трещит под напором судна, становится жутковато, но я привыкла, и меня это не пугает», – рассказала Марина.

Есть морская штурманская примета, в которую верят, но не всегда соблюдают на ледоколах: нельзя поворачиваться спиной к иллюминатору, чтобы не разозлить море.

– Полностью соблюсти ее невозможно в силу специфики работы, и капитан, и его помощники, и штурманы должны смотреть не только вперед, но и назад, контролировать, как идут суда в караване или на буксире. Вот такая морская правда, – улыбается помощник капитана «Ямала». Улыбка у нее теплая, уверенная и очень человечная, от нее веет надежностью.

По материалам «ТАСС»

↑ 

Наверх