Трое россиян с судна Soya вернулись в Россию

Сегодня около семи утра старший механик, повар и моторист из экипажа задержанного в Египте судна прилетели в Москву, откуда отправятся домой – в Казань, Керчь и Сочи. Вместе с ними из страны выпустили троих болгар, также работавших на Soya. Еще двое россиян – капитан и старший помощник капитана из Керчи – по-прежнему остаются в заключении, о сроках окончания которого пока ничего не известно: по сообщению представителей консульства России в Александрии, 21 ноября должно состояться очередное судебное заседание, где арест моряков, скорее всего, продлят еще на 15 дней. Вернувшиеся на родину члены экипажа рассказали о нечеловеческих условиях заключения в Египте, из которых им, к счастью, удалось вырваться.

Напомним, что 4 ноября восьмерых моряков с теплохода Soya арестовали после того, как в трех контейнерах на борту были обнаружены 28 тонн медицинского препарата «Трамадол». В то время как в России он входит в перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов  – это опиоидный синтетический анальгетик, который применяется при серьезных травмах, хирургических операциях и запущенных формах онкологии,  – в Египте, как и в ряде других стран (Беларусь, Украина, Узбекистан и т. п.), он включен в список наркотических средств и запрещен к ввозу.

До этого моряки долгое время находились в Турции: 23 ноября будет ровно семь месяцев с тех пор, как они приехали в страну для смены экипажа. Ее пришлось ждать на берегу еще около двух месяцев. Когда россияне, наконец, поднялись на борт, оказалось, что судно в очень запущенном состоянии и нуждается в ремонте, занявшем еще несколько месяцев. Затем последовал рейс в Александрию – для моряков первый и последний на этом судне.

Так, 2 ноября Soya подошла к Александрии, еще около двух дней заняло оформление документов, и 4 числа, наконец, теплоход зашел в порт. Поначалу ничто не предвещало беды: на борт, как обычно, пришел агент и забрал документы. Однако через три часа все изменилось – на судно внезапно ворвалось несколько десятков вооруженных полицейских с собаками: «Всех нас, восьмерых человек, выгнали на ют и удерживали там, пока проводили обыск в каютах без нашего участия, – рассказал повар. – Никаких свидетелей не было: они делали, что хотели, брали вещи, ломали. Перерыли все каюты, оставили все вверх дном, порвали даже подушки в поисках чего-то». Моряки наблюдали за этим в полном непонимании.

По сообщениям родственников, прямо на борту полицейские грубо вскрыли контейнеры, каким-то образом провели анализ таблеток, в которых не оказалось наркотических средств.

После этого моряков в чем есть – большинство в шортах и тапках – отвезли в первый полицейский участок, скорее всего, прямо в порту. Там их по очереди допрашивали в течение двух суток, угрожая и запугивая 25-летними сроками заключения. Расспрашивали про груз, что они знали, что делали во время погрузки и выгрузки. «Мы все рассказали,  как было, никто ничего не скрывал», – поделился моторист.

Условия были нечеловеческими: в камере, куда поместили восьмерых человек, находилось всего три стула. Морякам, по их словам, не давали ни еды, ни воды. Вместо представителя консульства, которого заключенные просили вызвать в участок, приходили какие-то подставные люди, говорящие по-русски. Очередная просьба вызвать консула окончилась только тем, что двоих моряков – капитана и повара – решили все-таки отправить на борт, чтобы они смогли взять с судна что-нибудь из еды для команды. «В каютах был полный разгром, вынесли все вещи и технику, – рассказывает повар. – В моей не осталось практически ничего: ни моих, ни детских, ни купленных для жены вещей. Забрали ноутбук, машинку для стрижки, пауэрбанк –просто все».

Когда моряки уже покидали судно, заметили, что один из полицейских забрал сумки из каюты россиянина-моториста. В участке полицейские это полностью отрицали, однако после поднятого шума моряку все-таки вернули деньги, бывшие в вещах. «Меня немного побили за то, что я начал просить свои вещи – чемодан, набитый разными подарками для жены, дочки, тещи, и в итоге мне все равно не вернули эти вещи, хотя я делал заявление на английском, пытался объяснить им», – рассказал моторист. По словам членов экипажа, никаких дел по поводу краж на борту не заводилось. «На протяжении всего нашего пребывания в заключении наши права никого не волновали, с нами обращались, как с последними террористами, со скотом», – вспоминает старший механик.

Через два дня моряков повезли в прокуратуру и продолжили допросы уже там. «Здесь тоже была бетонная камера, известь, грязь, полнейшая антисанитария, жуткий запах, – поделился старший механик. – Туалетов не было, в углу стояли оставшиеся после кого-то бутылки с мочой. В течение пяти дней с утра и примерно до двух ночи мы находились в таких условиях. На ночь нас привозили уже в другой полицейский участок: там была камера с бетонным полом, туалет, ледяная вода – много кто заболел, часть держалась. На день из еды нам давали только лепешку, огурец и сыр фета, немного помогали с едой соседи из соседней камеры. На протяжении этих дней все наши просьбы предоставить русскоязычного адвоката, связаться с консулом, дать созвониться с семьями ни к чему не приводили».

Никто толком не объяснял, что происходит. Показания моряков записывали и без перевода с арабского не только на русский, но и на английский, давали им под подпись. «Мы подписали их, хотя даже не могли понять ни слова», – рассказал повар. Потом, по словам моряков, капитана и старпома вдвоем повели на суд, но из того, что там происходило, они не поняли почти ничего: переводчик то присутствовал, то нет. Затем россиян повезли в миграционный департамент, где посмотрели оставшиеся документы, которые не разорвали и не потеряли, и, ничего не объясняя, увезли их обратно в камеру.

В целом, непонимание происходящего, как и тяжелейшие условия содержания, сопровождало моряков на протяжении всего пребывания в заключении. «В предпоследний день к нам пришел русскоязычный египтянин, вроде бы из египетского консульства, который сказал что все хорошо, мы ни в чем не виноваты, и скоро нас отправят домой, – вспоминает старший механик. – Пообещал, что завтра придут из российского консульства. Капитану принесли необходимые медицинские препараты от диабета».

Однако встретиться с консулом морякам не удалось. Вечером к ним пришел адвокат. Надо сказать, что прежде некий защитник писал родственникам задержанных с предложением своих услуг по защите моряков. В Российском профессиональном союзе моряков (РПСМ), однако, им рекомендовали ни в коем случае не связываться с ним и прежде дождаться прихода консула, потому что велика вероятность связаться с мошенником. Тем не менее настойчивый адвокат потребовал у моряков денег за свои услуги и покупку билетов – около трех тысяч долларов, которые они еле наскребли из оставшихся средств. А ночью моряков – троих болгар и троих россиян за исключением капитана и старпома – повезли в Каир, депортировать.

В самолет они тогда, правда, так и не сели. «По приезде в аэропорт оказалось, что товарищи адвокаты заказали билеты, но их не оплатили, – рассказал повар. – Просидев какое-то время на ковриках в аэропорту, мы вернулись обратно в Александрию».

«Четыре часа езды туда, четыре часа езды обратно, – добавил старший механик. – Привезли в Александрию нас уже, наверное, к шести вечера. Консул уже был, но мы его не застали. То есть нас специально увезли оттуда, чтобы мы ничего не могли рассказать о беспределе, который творился, о том, что нас обокрали. Правда, мы единственный раз нормально поели – от консульства привезли еду на шесть человек. Где-то через два часа нас опять увезли обратно в Каир. То есть практически двое суток нас возили из Каира в Александрию и обратно».

В Каире россияне около 10 часов провели в холодной металлической клетке  в наручниках. Все это время их не кормили, не давали воды и даже не пускали в туалет. «Очень сильно издевались и не давали выйти, – рассказывает моторист. – На просьбы дали бутылку, сказали «сюда ходи». Причем угрожали дать еще 15 суток, если что-то попадет на пол. В общем, это было непередаваемо, но мы как-то выдержали».

Наконец, моряков посадили на самолет в Дубай, из которого они отправились в Москву. «Можно многое еще добавить, но, если честно, хочется просто всю эту историю забыть, как страшный сон», – признается повар.

Отметим, что РПСМ сразу уведомил о ситуации, в которую попали моряки, координатора сети Международной федерации транспортников по Арабскому миру и Ирану Мохамеда Аррачеди. В настоящий момент он также занимается ситуацией: так, МФТ в ближайшее время собирается предоставить морякам квалифицированного адвоката, о чем уже был уведомлен консул. На следующей неделе консул должен еще раз навестить моряков: по его словам, посещения дозволены только раз в неделю. Консульство сообщило родственникам, что капитану и старпому предоставлены питание, некоторое количество наличных, денежный депозит, с которого они при желании смогут оплатить какие-то необходимые вещи, теплые одеяла. В ближайшее время старпому также обещают передать требующиеся медикаменты.

В РПСМ считают, что арест команды судна Soya – чрезмерная мера, поскольку экипаж не может перевозить какие-либо грузы по своему усмотрению.  Обязанностью моряков является исключительно обеспечение сохранности груза при перевозке. С учетом того, что, как утверждается, груз находился в контейнерах, которые обычно заперты и опломбированы, у экипажа нет доступа к их содержимому.