115 лет со дня рождения Анны Щетининой

26 февраля исполнилось 115 лет со дня рождения первой в мире женщины-капитана дальнего плавания Анны Ивановны Щетининой. Вся ее жизнь – пример того, что при огромном желании и упорстве можно добиться почти невозможного. Ее имя известно во всем мире, а для Владивостока, с которым была связана жизнь Анны Ивановны, она до сих пор остается легендой. 

«Юбка на борту – пойдем ко дну»

Так считали моряки в 1920-е годы, когда Анна Ивановна Щетинина поступила на судоводительское отделение Владивостокского водного техникума. Сегодня парадный капитанский китель и юбку – форму первой в мире женщины-капитана дальнего плавания Анны Щетининой – можно увидеть в Музее истории МГУ им. адм. Г. И. Невельского во Владивостоке. Так Анна Ивановна ходила на работу – на капитанский мостик и в Дальневосточное высшее инженерное морское училище.

Анна Щетинина родилась 26 февраля 1908 года в поселении на станции Океанской возле Владивостока. Когда отец работал лесником, семья с тремя детьми жила неподалеку от села Многоудобное, а потом переехала в Новохатуничи. Впоследствии оба места были затоплены при строительстве Артемовского водохранилища. Щетинины вернулись в пригород Владивостока – район Садгород. Там 11-летняя Анна пошла в школу, которую окончила за шесть лет вместо восьми.

Директор Музея истории МГУ им. адм. Г. И. Невельского Марина Каменева, которая бережно собирает и хранит информацию, связанную с Анной Щетининой, поясняет, что в раннем детстве море не вызывало интереса у будущего капитана. Все изменила одна поездка. «Ее отец нанимался на рыбные промыслы, и однажды она попала с ним в море, это было на Сахалине. Увидев труд рыбаков и моряков, Анна влюбилась в стихию и решила поступить в мореходку – Владивостокский водный техникум, который в 1927 году переименовали во Владивостокский морской техникум, на судоводительское отделение. Когда она подавала документы, отца в доме не было, а мама не очень вникала, где дочь собралась учиться», –  рассказывает руководитель музея.

Быть как все 

Прямого запрета на прием девушек на судоводительском отделении не существовало – это просто было не принято, поэтому даже не оговаривалось в документах. 

– В своей книге «На морях и за морями» Анна Ивановна много писала о том, как ее отговаривали при поступлении, как волновалась, что не примут. Ей объясняли, что жить и работать придется среди мужчин, что никаких женских кают не предусматрено. Но она прошла медкомиссию и успешно сдала экзамены при конкурсе пять человек на место: из 200 желающих поступили 40,  – добавляет М. Каменева.

Вместе с ней поступили еще две девушки, но они отчислились после первого курса и первой практики. Жить Щетининой пришлось в одном кубрике с парнями. Она доказывала, что может наравне с мужчинами учиться, работать и выдерживать все трудности.

– Когда отец вернулся с очередных заработков, он не одобрил выбор дочери, ей пришлось и дома отстаивать свое решение. Родители денег ей не присылали, это не было тогда принято, и Щетинина вместе с мальчишками разгружала в порту пароходы, нося по два круга жмыха –  16 кг каждый, а под утро, чтобы успеть выполнить работу, –  по три круга. Она знала, что если сойдет с дистанции, то уже никогда не докажет, что может быть как все», – говорит М. Каменева. После первого курса будущий капитан нашла работу в зубоврачебном кабинете – помогала стоматологу и работала уборщицей.

В учебе Анне Ивановне приходилось доказывать педагогам, что она знает предмет не хуже других. Преподаватель по мореходной астрономии, где учат по звездам ориентироваться в море, не замечал девочек, никогда не задавал им вопросов. Но когда Щетининой представлялась возможность, она отвечала подробнее, чем рассказывали на лекциях, чтобы показать свое отношение к наукам.

После первого года обучения была практика в Охотском море. Девушек распределяли на самую грязную работу, но иногда позволяли «постоять на руле». После каждого курса была практика, и третий курс Анна Ивановна закончила досрочно, чтобы выйти в море и заработать. Она распределилась в рыбопромысловый флот Камчатки.

Опыт и авторитет

После окончания учебы Анна Ивановна попала в Акционерное Камчатское общество (АКО), где набрала достаточный плавательный ценз – пять лет. Для этого она несколько месяцев работала матросом, потом старшим матросом, затем стала третьим помощником капитана. В этой должности она впервые попала в Германию – экипаж получал там судно в начале 1930-х для перегона на Дальний Восток. Лоцман в темноте принял коротко стриженную Анну в рабочей одежде за парня, хлопал по плечу, подзывал свистом. Позже капитан объяснил ему, что с работой хорошо справлялся вовсе не паренек.

– Даже когда она стала капитаном, были случаи неповиновения старшего комсостава – из-за недоверия к женщине. Но потом она заработала такой авторитет, что возражать никому не приходило в голову, – отмечает Марина Каменева.

В 1934 году Щетинина накопила ценз, необходимый для получения диплома капитана. Но подходящего судна не было, поэтому она ходила в море старпомом, пока в 1935 году не отправилась в отпуск в Москву и почти случайно не попала в делегацию приемки нескольких судов в Гамбурге. Там она получила свое первое судно – «Чавычу», которую перегнала в Охотское море.

– Не отдыхая больше суток, она ушла спать, попросив разбудить ее на подходе к важному маяку. Ночью пришла на капитанский мостик, молча проложила курс и ушла. А утром напустилась на старпома за то, что ее не разбудили. Она испытывала огромную ответственность при первом перегоне, – отмечает руководитель музея. 

В Кремле за перегон «Чавычи» член политбюро КПСС Анастас Микоян вручил Анне Ивановне Орден Трудового Красного знамени. Тогда ей было 28 лет.

В 1938 году ей поручили организацию рыбного порта во Владивостоке. Позже Анна уехала в Ленинград – получать высшее образование. Там ее и застала война. На Балтике ее назначили капитаном парохода «Сауле», она участвовала в эвакуации людей из Таллина. В декабре 1941 года Щетинина получила судно «Карл Либкнехт», на котором дошла до США, получив там по ленд-лизу пароход «Жан Жорес». Всю войну она перевозила грузы в полном радиомолчании, не принимая даже сводки погоды.

– Пароходы типа «Либерти» были с конструктивным недостатком – при полной загруженности на высокой волне они ломались пополам. Когда на «Жане Жоресе» пошла трещина, экипаж сверлил дыры и стягивал части судна тросами, чтобы добраться до Алеутских островов, – рассказывает Марина Каменева.

После войны

Анна Щетинина вернулась в Ленинград и продолжила обучение. «Парадоксальная по нашим временам ситуация: она была одновременно студенткой и заместителем декана, а получив диплом, принята на должность декана судоводительского факультета Ленинградского высшего морского училища. Позже ей предложили вернуться во Владивосток – преподавать в родном училище», – продолжает руководитель музея.

В 1960 году Щетинина стала доцентом кафедры морского дела. Педагоги, хоть и имели морской опыт, но чаще были молодыми судоводителями. Она сплотила кафедру, убедила преподавательский состав писать не диссертации, а учебники. Коллективом они создали много материала, которого недоставало для обучения курсантов.

К слову, единственным ее условием при переходе на работу во Владивосток стала возможность продолжать выходить в море. Она руководила учебной практикой и работала капитаном на судах Дальневосточного пароходства. Но возраст уже не позволял уделять много времени морской профессии – у нее стали опухать ноги от долгого стояния.

Молодой коллектив во многом стал ее семьей. Анна Ивановна строго, но справедливо, по-матерински относилась ко всем – курсантам и педагогам. Ее авторитет был непререкаем. За 17 лет работы во Владивостоке, когда ей не требовалось преодолевать постоянное сопротивление, Щетинина создала киноклуб, где курсанты снимали учебные фильмы. Зная, что у будущих выпускников могут возникать трудности с использованием столовых приборов на официальных мероприятиях, она вела факультатив, где обучала этикету.

Еще в Ленинграде она стала заместителем Валентины Терешковой в Комитете советских женщин, а во Владивостоке организовала клуб капитанов, который сегодня называется «Дальневосточная ассоциация морских капитанов». Пять лет Щетинина являлась председателем Дальневосточного отделения Русского географического общества.

Семья и море

Дальневосточное морское пароходство выделило ей трехкомнатную квартиру с видом на море. Там она жила одна, а в последние годы переехала к родственникам по линии брата. В квартире с видом на море потом жили ее наследники – племянники, которых она помогала воспитывать.

Замуж Анна Ивановна вышла лишь однажды, неожиданно для всех. На четвертом курсе после недолгих ухаживаний она стала женой радиста Николая Качимова. Встретились они во время практики. Но потом оба постоянно ходили в плавания, изредка оказываясь на одном пароходе.

– Еще перед войной Николая арестовали – радистов вообще часто репрессировали. Щетинина тогда ходила к жене Вячеслава Молотова – Полине Жемчужиной, которая посодействовала, и Качимова отпустили. Потом война – он был на Ладоге. А в 1950 году, не дожив до 50 лет, муж Анны Ивановны умер, детей у них не было, – рассказывает Марина Каменева, уточняя, что осталась только одна их семейная фотография.

Городская легенда

Начальник отдела охраны историко-культурного наследия управления культуры администрации Владивостока Светлана Москвитина отмечает, что имя Анны Ивановны Щетининой тесно связано с городом: «В 2000 году, через год после того, как ее не стало, на Морском кладбище появился памятник. В 2008 году школе № 16, которая находится примерно на месте той, где училась первая в мире женщина-капитан, присвоили ее имя. В 2010 году одной из улиц Владивостока в новом микрорайоне Снеговая Падь дали имя Щетининой, а в октябре 2013 года после реконструкции открылся сквер в ее честь, там находится и памятник – Анна Ивановна провожает и встречает пароходы».

Образ Щетининой есть и на барельефе стелы «Владивосток – город воинской славы». «В честь этой удивительной женщины установлены три мемориальных доски. Увековечить память захотели и горожане – в 2022 году в доме, где когда-то жила Анна Щетинина, по инициативе его жителей установили памятную доску. Приятно, что инициаторами стали молодые люди», – добавляет Москвитина.

Директор по развитию проекта «Голос внутри» Анна Серга отмечает, что об Анне Щетининой говорят и на иммерсивной прогулке проекта. Так рассказывают о тех, кто когда-то прославил Владивосток. «Вопрос о включении Анны Ивановны в экскурсию «Городские легенды» даже не стоял. Историю о ней и ее любви к морю пересказывают из поколения в поколение», – отмечает Серга.

В Российском профсоюзе моряков добавляют, что ее заслуги высоко оценены не только в нашей стране, но и за рубежом. Известно, что ради нее австралийский клуб капитанов «Rotary Club» изменил вековую традицию, пригласив женщину в свой клуб и предоставив Анне Щетининой слово на форуме капитанов. 

– Важно и другое – ее история вдохновляет и придает уверенности тысячам девушек, которые решили связать свою судьбу с морскими профессиями, – отмечают в РПСМ. 

Источник: ТАСС/Ксения Сухих; фото – Википедия/архив музея им. В. Арсеньева